Ушиб в мозолистом теле головного мозга

Прежде чем приступать к рассмотрению данной темы и усвоить, ниже приведены синдромы поражения мозолистого тела, необходимо сначала разобраться в функциональной асимметрии полушарий головного мозга. Ниже приведены функции каждого из полушарий.

Левое полушарие
•Устная речь
•Чтение
•Письмо
•Вербальное мышление.
•Интерпретация мимики и жестов
•Размер прозы и поэзии
•Ритм музыки
•Название цветов
•Классификация цветов
•Счет
•Правая часть внешнего пространства

Правое полушарие
•Метафорный смысл речи. Чувство юмора. Эмоциональная окраска речи
•Интонация устной речи (просодия)
•Звуковысотные отношения, тембр и гармония в музыке
•Пространственные понятия и представления, стереоскопическое зрение, вращение в пространстве
•Пространственные координаты, общая пространственная ориентация
•Геометрия, игра в шахматы
•Восприятие «гештальтов»
•Левая и правая части внешнего пространства
•Распознавание мимики и жестов
•Узнавание лиц Эмоциональные реакции

Сюда нужно добавить еще способность правого полушария регулировать биоритмы, «создавать» сновидения и вытеснять из сознания неприятные переживания (физиолог В. Ротенберг рассматривает это как одну из форм психической защиты), а также способность возбуждать активность левого полушария, определять продолжительность сна, внушаемость и подверженность гипнозу.Координированная работа полушарий мозга обеспечивается спаечными волокнами, среди которых ведущая роль у взрослых людей принадлежит мозолистому телу (МТ).

Анатомия мозолистого тела. В глубине продольной щели мозга оба полушария соединены между собой толстой горизонтальной пластинкой — мозолистым телом, corpus callosum, которое состоит из нервных волокон, идущих поперечно из одного полушария в другое. В мозолистом теле различают передний загибающийся книзу конец, или колено, genu corporis callosi, среднюю часть, тело, truncus corporis callosi, и затем задний конец, утолщенный в форме валика, splenium corporis callosi. Все эти части хорошо видны на сагиттальном разрезе мозга между обоими полушариями. Колено мозолистого тела, загибаясь книзу, заостряется и образует клюв, rostrum corporis callosi, который переходит в тонкую пластинку, lamina rostralis, продолжающуюся в свою очередь в lamina terminalis.

В настоящее время мозолистое тело и другие комиссуры рассматриваются в качестве проводников, через которые полушария обмениваются информацией и, возможно, «улаживают» проблемы, связанные с конфликтами между независимыми элементами. Поскольку комиссуры являются просто пучками нервных волокон, сами по себе они не могут ничем управлять. Но могут служить каналами, через которые осуществляется синхронизация работы полушарий и предотвращается удвоение усилий или конкуренция. Эта интеграция, возможно, осуществляется просто за счет того, что мозолистое тело служит сенсорным «окном» и обеспечивает отдельное и полное представление всех сенсорных входов в каждом полушарии. Однако представляется более вероятным, что в норме через комиссуры передаются более сложные, уже обработанные сигналы, информирующие каждое полушарие о событиях в другом и, в какой-то степени, управляющее соответствующими операциями в них. Это позволяет целому мозгу интегрировать способности отдельных полушарий.

При перерезке мозолистого тела каждое полушарие начинает работать как изолированный орган, интеграция деятельности полушарий существенно нарушается.Изучение симптомов локального поражения МТ до настоящего времени уделялось мало внимания. Воинственным надежным симптомом его дисфункции считалось нарушение реципрокной координации рук.

Недостаточная изученность функций мозолистого села имеет объективные причины, состоящие в том, что его опухолевое поражение обычно формирует сложный синдром полушарных, дислокационных и общемозговых расстройств. В последние годы благодаря развитию нейрохирургии функции мозолистого тела стали доступны дифференцированному изучению.

В настоящее время описаны два основных варианта синдромов, обусловленных нарушением межполушарного взаимодействия, существенным признаком которых является их односторонний характер.

1.Первый синдром обозначается как синдром аномии .

Он проявляется: в нарушениях называния стимулов, поступающих в правое полушарие мозга. Если больной ощупывает предметы левой рукой или получает зрительные стимулы только в левое полуполе зрения, информация поступает в теменные или затылочные отделы правого полушария мозга. В случае сохранности межполушарных связей она переносится в левое полушарие, где находятся речевые зоны, и может быть названа. После комиссуротомии такой перенос не происходит и воспринимаемые объекты не могут быть названы. Отличие аномии от нарушений номинации при афазии состоит в том, что при поступлении той же информации в левое полушарие (ощупывание предмета правой рукой, предъявление стимулов в правое полуполе зрения) она легко может быть названа.При афазии он не может быть назван независимот сторонности контакта с предметом или его восприятия.Важно отметить, что в основе аномии не лежат расстройства гнозиса, так как опознаваемый на ощупь стимульный объект может быть выбран либо с помощью осязания, либо зрительно из группы других предметов. Описанный феномен касается называния не только предметов, но и букв.

2. Второй синдром поражения МТ – синдром «дископии-дисграфии» .

Он проявляется в том, что больному становится полностью недоступно письмо левой рукой в сочетании с невозможностью рисовать (срисовывать) правой рукой. Диагностическим приемом, позволяющим дифференцировать эти симптомы от обычных нарушений письма и зрительно-конструктивной деятельности является смена руки при выполнении заданий. Больным с комиссуротомиями доступно письмо правой, а выполнение рисунка левой рукой.

Описанные здесь синдромы в наиболее полной форме проявляются при хирургическом воздействии на задние отделы мозолистого тела.

Повреждение передней трети мозолистого тела не приводит к видимым нарушениям психических функций. Лишь в специальных исследованиях – дихотическом прослушивании и определении времени двигательной реакции – можно отметить некоторое изменение показателей, свидетельствующее о замедлении процесса передачи информации из одного полушария в другое.

В отличие от этого комиссуротомия в средних отделах мозолистого тела приводит к обнаруживаемым в обычном нейропсихологическом исследовании нарушениям переноса с одной руки на другую кожно-кинестетической информации при выполнении проб на праксис позы, проб на перенос на другую руку точки прикосновения, проб на выбор объекта по форме, предъявленного в одну руку, другой рукой.
При дихотическом предъявлении вербальных стимулов поражение средних отделов мозолистого тела приводит к выраженному феномену игнорирования слов, предъявляемых на левое ухо, т. е. поступающих в правое полушарие мозга. Таким образом, описанные симптомы нарушения психических функций при поражении мозолистого тела и методики, позволяющие их обнаруживать, дают основания для решения вопросов топической диагностики не только в отношении дисфункции межполушарных связей в целом, но и в отношении локализации патологического процесса в их задних, средних или передних отделах.

В клинической практике синдром поражения мозолистого тела включает следующие элементы:
•Психические нарушения (спутанность сознания, прогрессирующее слабоумие)
•Нарушение памяти
•Явления дереализации и деперсонализации
•Нарушение ориентации в пространстве
• «Загруженность» пациента
•Гипокинезия, акинезия
•Левосторонняя апраксия (с преобладанием в руке)

источник

При среднем весе в 1,36 кг человеческий мозг представляет собой действительно нечто такое, что не перестает удивлять. Трудно поверить, что нечто похожее на «неправильную» губку на первый взгляд, содержит в себе более 100 миллионов нейронов и 100 триллионов синаптических связей. Насколько известно, это самая сложная система во Вселенной. В самом деле, настолько сложный орган, как наш мозг, несомненно, пронизан большим количеством проблем. В этом списке представлено 10 человек, которые столкнулись с одной из многих проблем, в результате чего работа мозга пошла наперекосяк. После прочтения этого списка человек должен получить более глубокое понимание внутренней работы мозга, а также он должен прийти к пониманию важности сохранения его в целости и сохранности.

Пациент с «разделенным» мозгом

Место повреждения: мозолистое тело

Питер начал страдать от сложных парциальных припадков в возрасте 8 лет. Его припадки были очень тяжелыми, несмотря на принятие противоэпилептических лекарственных препаратов, поэтому в возрасте 20 лет, после 12 лет борьбы, он и его врачи приняли решение, чтобы молодой человек прошел процедуру комиссуротомии.

Комиссуротомия – это хирургический разрез мозолистого тела. Мозолистое тело – это основной церебральный нерв, который соединяет вместе правое и левое полушария, и, следовательно, выступает в качестве основного пути, связывающего внутриполушарные сигналы. Удаление или повреждение мозолистого тела может привести к нарушению связи между двумя сторонами мозга.

С одной стороны, операция, сделанная Питеру, имела успех, так как, в конечном итоге, количество и интенсивность припадков действительно сократились. С другой стороны, Питер очень изменился. К примеру, его левая сторона тела не подчинялась ему. Когда его просили занять боксерскую позицию, например, то его «правая сторона» выполняла просьбу, левая же часть его тела оставалась безучастной. Все потому, что его мозг был в буквальном смысле поделен на две части, на левую и правую, это и привело к тому, что он вел себя как два отдельных человека. Он жаловался, что его левая рука часто выключала телевизор в то время, когда он смотрел передачу, которая ему нравилась, а левая нога не всегда шла в нужном направлении. При этом, левая рука часто начинала «бороться» с правой стороной тела. Как видно из случая с Питером, мозг лучше всего работает, когда он является едиными целым, а не когда он функционирует как несколько частей.

Пациент, обладавший «слепым» зрением

Место повреждения: первичная зрительная кора (затылочная доля)

В повседневном процессе мышления, восприятие и бытие – это одно и то же, они неотделимы друг от друга. Мы легко предполагаем, что кто-то, кто видел какой-то объект, всегда будет в состоянии узнать и словесно описать его. Эта способность видеть и воспринимать видимое, по сути, является чем-то, само собой разумеющимся. Но случай с D.B. является ярким примером того, как ценна данная способность.

Человек страдает от неврологического нарушения, известного как «слепое» зрение, что подразумевает невозможность сознательно воспринимать то, что он видит. У D.B. очень хорошее зрение, оно даже лучше, чем зрение обычного среднестатистического человека. Однако, его отличает от обычного человека то, что он страдает от повреждения первичной зрительной коры, части затылочной доли мозга. Несмотря на то, что из-за повреждения мозга он потерял способность «осознанно» видеть левой частью, он может: а) с большой точностью реагировать на визуальные импульсы в левом поле; б) отличать вертикальную линию от горизонтальной, а также от диагонали; с) отличить буквы «X» и «O», когда они представлены в поле его «слепоты».

Само собой разумеется, что его врачи неоднократно спрашивали его о том, что он видит с левой стороны, но он говорил, что не видит ничего вообще. Когда ему показали его результаты, он высказал удивление и отметил, что просто «угадывал». D.B. был крайне удивлен, когда ему показали запись процесса «отгадывания» линий. Хотя он не мог сознательно зафиксировать то, что было представлено в его «слепом» поле зрения, он все еще обладал способностью «видеть» в некотором смысле этого слова, поэтому его расстройство и называется «слепым» зрением.

Место повреждения: веретенообразная лицевая область

Мы всегда рассчитываем на нашу способность различать и узнавать людей по чертам их лиц. Представьте, какой была бы жизнь, если бы все, кого вы знаете, носили бы бумажный пакет на голове, чтобы скрыть свою личность. Странно, не правда ли? Именно в таком состоянии и живет R.P. Человек страдает от просопагнозии, которая представляет собой неспособность распознавать лица. На самом деле, просопагнозия является лишь одним из многих видов визуальной агнозии (агнозия – это отказ признания). Другие визуальные агнозии связаны с движением, объектами и цветами.

R.P., как правило, признает, что перед ним лицо, но не может точно сказать, кому оно принадлежит. Никаких других агнозий у него нет, и, как человек, описанный выше, обладает отличным зрением. Люди, страдающие этим расстройством, говорят о том, что в непонятном порядке скомпонованные отдельные части лица, которые не связаны между собой и не сливаются в нечто, легко узнаваемое. В некоторых, крайних случаях, они даже не могут узнать себя. Просопагнозия связана с повреждением границы затылочной и височной долей головного мозга, области, известной, как веретенообразная область лица.

Женщина, которая читает правым полушарием

Место повреждения: полностью удаленное правое полушарие

До болезни, N.I. была абсолютно нормальной девушкой. К сожалению, в возрасте 13 лет, она начала страдать от судорог, а также начала ухудшаться ее речь и двигательные способности. Сканирование мозга показало наличие нарушений в мозговом кровообращении (отсутствие кровотока) левого полушария. Спустя два года после начала болезни девочка по-прежнему страдала от припадков, более того, ее правые конечности парализовало. В попытке облегчить ее страдания была проведена процедура гемисферэктомия (удаление полушария мозга). После проведения процедуры припадки полностью исчезли. К сожалению, операция отняла у нее возможность правильно читать (большинство людей, в то числе и она, для выполнения задач, связанных с языком, используют левое полушарие.

Как отметили хирурги, она могла читать буквы, но была полностью неспособна преобразовывать их в звуки. Она могла прочитать конкретные, знакомые ей слова, но не могла произнести ничего, если сталкивалась с незнакомым словом. Ее проблема и ошибки в чтении показывают, что она читает, основываясь на смысл и внешний вид слова, а не путем перевода отдельных букв в звуки. К примеру, когда ей показывают слово «фрукт», она может прочесть его как «сок». Ее ответы похожи на те, которые дают с расстройством, известном как «глубокая дислексия», что представляет собой неспособность применять правила произношения при чтении. Дислектики могут произносить знакомые слова, исходя из конкретных воспоминаний о них, но также как и N.I., они не могут произносить бессмысленные слова или слова, с которыми они раньше не сталкивались.

Человек, который уменьшал слепое пятно с помощью руки

Место повреждения: правая затылочная и теменная доля

W.M. перенес инсульт, в результате которого была повреждена задняя мозговая артерия. Инсульт нанес серьезный ущерб его правой затылочной и височной доле, в результате чего случилась левая гемианопсия. Гемианопсия – это состояние, когда скотома (слепое пятно в поле зрения) охватывает половину всего поля зрения. В сущности, W.M. был практически слеп на левое поле зрения. При проведении тестирования с участием его левой руки человек смог распознать стимулы в правой части поля зрения на 97,8 процентов, в левой – на 13,6 процентов.

Его случай делает интересным тот факт, что когда его тестировали с вытянутой левой рукой, его способности распознавать стимулы слева заметно улучшались. По какой-то причине его мозг позволял ему видеть объекты, которые были рядом с его левой рукой, даже если рука была в регионе скотомы. Примечательно, что он начинал видеть еще больше, когда его рука была полностью вытянута и держала, при этом теннисную ракетку. Данный случай является свидетельством доказательства прочности человеческого мозга. Даже при его повреждении часто развивается способность адаптироваться.

Женщина, невосприимчивая к боли

Место повреждения: неизвестно (скорее всего, состояние вызвано генетическим дефектом, который нарушил синтез каналов иона натрия в передней части поясной извилины коры головного мозга)

Само восприятие боли очень парадоксально по своей природе. Как трудно жить с ним, так и трудно жить без него. Это забавно, потому что то, что кажется настолько плохим, на самом деле является чрезвычайно важным для нашего выживания. Боль необходима, потому что она предупреждает нас об необходимости прекращения того или иного потенциально опасного действия. Важность боли четче всего демонстрируется в тех случаях, когда человек не испытывает ее, как мисс С.

Мисс С. – это очень умная молодая леди, которая была нормальной во всех отношениях, за исключением того, что она никогда не чувствовала боли, даже малейшей ее формы. Когда она была ребенком, во время жевания пищи она откусила себе кончик языка. Следы от ожогов появились на всем ее теле после того, как она неосознанно «сожгла» себя возле радиатора. Она не чувствует боли от удара электричества, протекающего через ее тело, так же как и не ощущает боли от ледяной воды и от кипятка. Кроме того, со сталкиванием с подобного рода проблемами, она не испытывает никаких физиологических реакций, обычно сопровождающих боль (к примеру, изменения артериального давления, частоты дыхания и сердечных сокращений).

Когда ее спросили, мисс С. не могла вспомнить о том, когда она в последний раз кашляла и чихала. Кроме того, рвотный рефлекс у нее практически отсутствует, его можно вызвать с очень большим трудом. Она не может «переносить» свой вес в вертикальном положении, поэтому во сне она не переворачивается (а эти действия необходимы для предотвращения воспаления суставов). К сожалению, мисс С. скончалась в возрасте 29 лет в результате осложнений после перенесенной инфекции, а также после кожных и костных травм.

Женщина, которая крутилась вокруг себя

Место повреждения: правая задняя теменная кора

После инсульта, миссис С. потеряла способность признавать и реагировать на свою левую часть тела, а также видеть вещи слева. К примеру, она часто делала макияж на правой части лица, при этом, левая часть оставалась ненакрашенной. Женщина страдала от контралатерального пренебрежения, что подразумевает нарушение способности человека реагировать на стимулы со стороны противоположной части тела. В случае с миссис С. у нее была повреждена задняя правая теменная доля мозга, поэтому она страдала от левого контралатерального пренебрежения.

Эта проблема, как можно себе представить, доставила ей много неприятностей. Особенная проблема была в том, что ей с трудом хватало пищи, чтобы почувствовать насыщение. Когда перед ней была тарелка, она видела пищу только на правой стороне, поэтому ела только эту часть, несмотря на то, что была очень голодна. Со временем она наловчилась получать больше пищи.

Находясь в инвалидном кресле, она поворачивала его вправо, делала полный оборот, если требовалось несколько раз до тех пор, пока оставшаяся часть еды становилась видимой для нее. Так она делала до тех пор, пока содержимое тарелки полностью не оказывалось у нее в желудке.

Человек, который думал, что ему намного меньше лет, чем было на самом деле

Место повреждения: медиальный промежуточный мозг (медиальный таламус и гипоталамус)

Последние три пункта этого списка имеют дело с, пожалуй, наиболее известным психопатологическим заболеванием, а именно, с амнезией. Джимми Г. был общительным 49-летним мужчиной, который любил говорить о происходивших с ними событиях как школьник, также он часто рассказывал о своем пребывании в военно-морском флоте. Он был умен и обладал отличными способностями к математике и к естественным наукам. Исходя из этого описания, многие просто не могут поверить в то, что он был пациентом неврологического отделения. Уловить в чем его проблема человек сможет, лишь внимательно послушав то, как он описывает свое прошлое. Рассказывая о своем школьном опыте, он использует прошедшее время, но вспоминая свой опыт службы в военно-морском флоте, он переключался на настоящее время. Еще более странным является тот факт, что он никогда не рассказывал о том, что случилось с ним после его пребывания на флоте.

Джимми Г. считал себя 19-летним молодым человеком, который продолжает служить своей стране. Когда ему показали его отражение в зеркале, он запутался, и был очень недоволен. Если вы только что общались с ним, но вышли на минуту в другую комнату, то по вашему возвращению Джимми поприветствует вас так, будто впервые видит. Когда у него спрашивали, где, по его мнению, он находится, Джимми отвечал, что, судя по всему в больнице, и, вероятно, он болен.

Дополнительное тестирование показало, что он страдает от синдрома Корсакова, это расстройство, которое встречается у людей, потребляющих большое количество алкоголя. В молодости Джимми действительно много пил. Его амнезия связана с повреждением головного мозга, вызванного дефицитом витамина В1 (тиамина), что чаще всего можно встретить у хронических алкоголиков. На поздних стадиях, таких как в случае с Джимми Г., синдром Корсакова сопровождается еще и тяжелыми формами амнезии.

Человек, который не может мысленно путешествовать во времени

Место повреждения: диффузное повреждение, главным образом медиальных височных долей

K.C. в 1981 году попал в аварию на мотоцикле. В результате у него случилось диффузное повреждение мозга, и он начал страдать от тяжелой амнезии. Несмотря на ухудшение памяти, другие познавательные способности мужчины оставались на том же уровне. У него не было трудностей с концентрацией внимания, он играл в шахматы, на органе, в различные карточные игры, более того, он отлично рассуждал. Его познания в математике, естественных науках, истории, географии и других предметах, изучавшихся в школе, были очень хороши. Он помнил очень много фактов из своей детской жизни, он отлично помнил свою дату рождения, собственный адрес проживания вместе с родителями, название школы, в которой он учился и т.д. Однако, присмотревшись, можно обнаружить, что все его «нетронутые» воспоминания обладают одним атрибутом, то есть они носят фактический характер (эти воспоминания связаны с семантическим типом памяти).

Хотя его семантические воспоминания остаются неизменными, у K.C. серьезная амнезия на все, что касается личного опыта. Он не может вспомнить ни одного события, произошедшего с ним, если это случилось более минуты назад. Эта неспособность вспомнить любое событие или эпизод, произошедший с ним, сопровождает его всю его жизнь. Несмотря на наличие такой серьезной проблемы с памятью, у K.C. нет никаких трудностей при ведении разговора, его проблема гораздо менее очевидна, чем можно было ожидать. Он очень хорошо справляется с помощью семантической памяти во время разговора. Например, когда его спросили о том, на что были похожи похороны брата, он ответил: «Это было очень грустно». При этом, он даже не помнит есть ли у него брат, не говоря уже о том, живой он или нет. При помощи семантической памяти, K.C. воссоздал у себя в мозгу, что похороны – это печальное событие, и, соответственно, использовал эти знания, чтобы ответить на вопрос. Он понимает концепцию времени, однако, не может «путешествовать во времени» в прошлое или будущее. Он не может вспомнить прошлое, так же как и не может представить, что будет с ним в будущем. В сущности, он даже не может представить, что будет делать до конца дня, недели, или жизни.

Человек, застывший во времени

Место повреждения: удаление обеих миндалин височных долей мозга (при этом он потерял гиппокамп, миндалины и околоносовую кору)

Случай H.M. (Henry Molaison), вероятно, является самым известным в этом списке. Несмотря на всю трагичность ситуации, он помог ученым значительно продвинуться в изучении человеческой памяти.

Генри страдал от тяжелой формы эпилепсии в течение одиннадцати лет, предшествующих его операции. В среднем, каждую неделю он переживал один очень сильный приступ, а в течение дня его посещали многочисленные парциальные приступы, несмотря на то, что он принимал противосудорожные препараты. Результаты теста электроэнцефалографии показали, что причиной судорог являются неполадки в работе медиальной части левой и правой височных долей. Было принято решение удалить обе эти доли в надежде остановить судороги.

Операция помогла облегчить симптомы его эпилепсии, при этом, самые сильные припадки исчезли, а частота парциальных припадков сократилась до 1-2 в день. Но, как бы то ни было, Генри был последним пациентом, который прошел процедуру двусторонней медиальной височной лобэктомии, а все потому, что процедура ответственна за появление глубокой амнезии. После операции у Генри развилась тяжелая антероградная амнезия. Антеградная амнезия – это одна из форм амнезии, которая ухудшает память, и пациент уже не помнит события, происходящие после повреждения головного мозга (в отличие от ретроградной амнезии, из-за которой человек перестает помнить, что с ним происходило до операции).

В итоге, общий интеллект Генри не был никак затронут, тесты на его проверку это подтвердили. Более того, остались нетронутыми воспоминания, предшествовавшие операции, также краткосрочная память его хорошо работала. Но, к сожалению, он полностью потерял способность формировать новые долгосрочные воспоминания. Как только он переставал думать о том, что только что пережил, этот опыт был потерян навсегда. Генри не узнавал людей, с которыми знакомился после операции, приходилось представлять их ему снова. Большую часть времени он провел, разгадывая кроссворды в доме престарелых, где он и жил. Генри был узником своей собственной памяти, застывшей во времени, до конца своей жизни.

источник

• мультиформная глиобластома
  • компьютерная томография
    • гетерогенне образование с неровными границами
    • возможны зоны вазогенного отека с объемным воздействием, внутренние зоны некроза, кальцификаты и кровоизлияния
  • магнитно-резонансная томография
    • глиома в форме бабочки
    • Т1 ВИ — гетерогенно гипоинтенсивный сигнал на
    • Т2 ВИ — гиперинтенсивный сигнал, возможны фокусы магнитной восприимчивости, артефакты выпадения потока, неравномерное контрастное усиление
• глиоматоз головного мозга
  • инфильтрирует две или более доли и характеризуется минимальным контрастным усилением
• первичная лимфома ЦНС
  • редкая агрессивная опухоль, встречающаяся преимущественно у пациентов с иммунодефицитом
  • компьютерная томография
    • нативно
      • повышенная плотность за счет высокой клеточности
      • степень объемного воздействя менее выражена и не соответствует размеру опухоли
  • магнитно-резонансная томография
    • Т1 ВИ: изо- гипоинтенсивный МР сигнал по отношению к серому веществу
    • Т2 ВИ: изо- гиперинтенсивный МР сигнал по отношению к серому веществу.
    • диффузионно-взвешенные изображения: снижение диффузии
    • Т1 с парамагнетиками: среднее выраженное гомогенное контрастное усиление
• ВИЧ-ассоциированная лимфома
  • характеризуется более выраженным перифокальным отеком, центральным некрозом и кольцевидным контрастным усилением
• менингиома
  • компьютерная томография
    • повышенная плотность за счет высокой клеточности и, иногда, грубых кальцинатов
  • магнитно-резонансная томография
    • выраженное гомогенное контрастное усиление
    • в крупных менингиомах возможны некрозы, кровоизлияния
• метастатическое поражение
  • встречается редко, чаще за счет распространения из прилежащих структур
  • выраженное объемное воздействие
  • вазогенный отек
  • гетерогенное контрастное усиление

• дисгенезия мозолистого тела
• перикаллезная липома
  • редкая аномалия возникающая в результате нарушения дифференцировки примитивной мозговой оболочки
  • часто сочетается с аномалиями лобной доли
  • компьютерная томография
    • гомогенное, четко отграниченное образование жировой плотности (менее –30 ед Х), иногда с кольцевидным обызвествлением
  • магнитно-резонансная томография
    • Т1 и Т2 ВИ: гиперинтенсивный МР сигнал, соответствующий МР сигналу от подкожно-жировой клетчатки
    • изображения в противофазе могут давать артефакт химического сдвига за счет наличия макроскопического жира
    • изображения с жироподавлением и STIR: потеря МР сигнала

• рассеянный склероз
  • компьютерная томография
    • имеет низкую диагностическую ценность
  • магнитно-резонансная томография
    • Пальцы Доусона
    • Т2 ВИ и FLAIR: гиперинтенсивный МР сигнал
    • Т1 с парамагнетиками в острой стадии: контрастное усиление по типу полукольца
    • Т1 ВИ в хронической фазе: «черные дыры»
• прогрессивная мультифокальная лейкоэнцефалопатия
  • демилинизация за счет репликации вируса Джона Каннингема у пациентов с иммунодефицитом
  • мозолистое тело поражается в 10-15% случаев
  • множественные очаги увеличивающиеся с течением времени
  • магнитно-резонансная томография
    • Т1 ВИ: гипоинтенсивный МР сигнал
    • Т2 ВИ: гиперинтенсивный МР сигнал
    • Т1 с парамагнетиками: минимальное периферическое контрастное усиление, или отсутствует в результате неспособности у пациента развития адекватного имунного ответа

• травматическое повреждение головного мозга
• гипоксически-ишемическая энцефалопатия
• болезнь Маркиафавы-Биньями
• вентрикуло-перитонеальное шунтирование

• ишемия (инфаркт)
  • развивается редко, за счет развитого коллатерального кровообращения
  • чаще формируется в валике, затем по частоте следуют тело и колено
• разрыв аневризмы
• артерио-венозная мальформация
• глиоз мозолистого тела
• перивентрикулярная лейкомаляция
• пространства Вирхова-Робинсона

Переходящее изменения сигнала в валике мозолистого тела описываются при широком спектре патологических процессов включая судорожный синдром, токсическое воздействие и отмена антиэпилептических препаратов, вирусные энцефалиты, бактериальные и паразитарные менингиты, гипогликемию, гипернатриемию, осмотический миелинолиз, энцефалопатию Вернике, гемолитическо-уремический синдром.

Поражения хорошо отграничены и характеризуются гиперинтенсивным МР сигналом на Т2 и FLAIR и гипоинтенсивным МР сигналом на T1 ВИ. В острой фазе может встречается снижение диффузии и контрастное усиление.

Патофизиология не ясна, но считается что изменения отражают обратимую демиелинизацию и внутриклеточный отек возникающие вторично к воспалению, инфекции или метаболическим нарушениям.

Ho ML, Moonis G, Ginat DT, Eisenberg RL. Lesions of the corpus callosum. (2013) AJR. American journal of roentgenology. 200 (1): W1-16. doi:10.2214/AJR.11.8080 — Pubmed

источник

Мозолистое тело — основной комиссуральный пучок, связывающий полушария двзга.

По мнению Н.М. Вяземского (1964), при многочисленности работ выводы о физио-

и, патологии и клинике мозолистого тела «весьма пестры и с трудом поддаются «схематизации». И в наши дни остается немало спорных вопросов о механизмах нару- 4Ий, возникающих при поражении мозолистого тела.

Новообразования мозолистого тела составляют 1,2% всех опухолей мозга по АД1. Гурлиани (1976); 0,5% — по О. ШаПазе (1976); 0,8% — по В.И. Самойлову (1985).

Психические нарушения отмечены у 90% больных с опухолями мозолистого тела, у 33% — с агенезиями (полной или частичной) и почти во всех случаях кровоизлияний

■ мозолистое тело и его размягчений. В то же время есть публикации о случаях медлен-

► развивающихся опухолей или агенезии мозолистого тела, когда у больных сохраня­сь нормальная психическая деятельность.

При агенезией мозолистого тела часты неврологические выпадения и дефекты пси- км, отмечаемые с детских лет или появляющиеся уже во взрослом возрасте. Возмож-

Iэпилептические припадки. Клиническая картина агенезии мозолистого тела разно- зна и неспецифична (ТЬогмг1Ь V., Рйг Н., 1977). У детей сразу после рождения воз- шы судороги, отставание в развитии интеллекта (с1е 1оп§ е1 а1., 1976).

Ю.В. Коновалов и А .Я. Подгорная (1937) выделили три группы синдромов при опу- Яюях мозолистого тела: при поражении колена, ствола и валика. Особое место в них за- яиают нарушения памяти, особенно на недавние и текущие события (А.С. Шмарьян, |М9), апрактические расстройства «в широком их понимании, включая и расстройства равновесия, походки, недержание сфинктеров и псевдобульбарные явления». Во по А.С. Шмарьяну, психопатология опухолей мозолистого тела не исчерпывается
амнестическим синдромом, ее структура различна и зависит от того, в каких отделах мозолистого тела преимущественно локализуется опухоль. Наиболее очерчены рас­стройства при опухолях передней части с распространением на обе лобные доли. В дан­ном случае исподволь или быстро и бурно выступают общие изменения личности с вя­лостью, апатией, «моторной астенией» и аспонтанностью.

На этом фоне «возможны общие эпилептические припадки, 51аШ$ ерИер1ки5 с длительными бессознательными состояниями и сумеречными психотическими состояниями возбуждения» (Шмарьян А.С., 1949), ранние тазовые расстройства, двусторонние моторные нарушения, дизартрия, апатия, забывчивость. Основное ядро амнестического синдрома при опухолях колена (с глубокими нарушениями мышления и аффективной сферы с общей акинезией), по А.С. Шмарьяну, существен­но отличается от амнестического синдрома при опухолях валика. В последнем слу-| чае он напрямую связан с «агнозией пространства и времени», а также с другими при­знаками распада восприятия «при значительной сохранности личности, высшего ин­теллекта и поведения».

Приводим клиническое наблюдение.

Больной О-в, 58 лет; И/6317/96. Правша. Имеет несколько высших образований. Отли­чался инициативностью, трудолюбием, обязательностью, аккуратностью. Проходил службу в армии. После демобилизации работал в одной из ассоциаций вице-президен­том. Заботливый семьянин. Первые изменения в состоянии больного заметили в семье: изменилась речь, она стала замедленной, появились трудности в правильном произно­шении слов, вследствие этого увеличились паузы в разговоре. Жаловался на повышенную утомляемость, головные боли, головокружения, чувство тяжести в голове.

При обследовании в Институте нейрохирургии им. Н.Н. Бурденко обнаружены легкая сглаженность левой носогубной складки, повышенный тонус в правых конечностях, сниженная сила в правой кисти. При КТ выявлена опухоль мозолистого тела с прорас­танием в желудочковую систему мозга. Больной ориентирован, к своему состоянию критичен, жалуется на головные боли, неустойчивость при ходьбе, снижение чувстви­тельности в правой руке. При нейропсихологическом обследовании обнаружено сниже­ние праксиса позы на обеих руках, больше справа, двустороннее нарушение динамическо­го праксиса. Больной был неспособен воспроизвести акцентированные ритмические структуры. При общей сохранности зрительного гнозиса заметны трудности в узна­вании предметных изображений. Тактильный гнозис снижен на правой руке. Главное место занимали речевые нарушения, четко представленные в спонтанной речи. Говорил неохотно. Речь скованная. Речевая продукция бедна. Зачастую застревал на одном слове. Дооперационная симптоматика указывала на поражение среднего отдела мозолистого тела, заднелобно-теменной области левого полушария. На операции: опухоль занимала средний и частично задний отделы мозолистого тела, распространяясь без границ на прилежащие отделы обоих полушарий.

Как видно из приведенного наблюдения, психические нарушения грубы. Составля ют один из основных компонентов клинических проявлений опухоли мозолистоп тела. Нарушения речи, снижение силы правой руки свидетельствовали о большем кли ническом проявлении поражения левой лобной области.

При кровоизлиянии в мозолистое тело Р. ЬЪеггшГСе е1 а1. (1976) и К.Т. \Уа1,здп ег а1. (1983 (в первом случае — у 43-летней женщины, во втором случае — у 75-летней) отметил] неравномерное сужение полей зрения, левостороннюю аграфию, неспособность к узна ванию предметов на ощупь левой рукой, невозможность называния при сохранной способ ности к узнаванию (среди других) букв и предметов, тахистоскопически предъявляемы в левом поле зрения У больного с левосторонним поражением зрительной коры и вали ка мозолистого тела наблюдались алексия без аграфии, правосторонняя гомонимна

анопсия, агнозия на цвета, объекты. Больной себя узнавал, сообщал точные автобио- ические данные, но говорил о себе в третьем лице (СаПой РЬ. е* а1., 1988).

Особый интерес представляет феномен левосторонней диспраксии — нарушение спо­ит сти к произвольному управлению движениями левой руки. Р.Я. Голант, С.С. Мнухи- А.С. Ионтова (1948) наблюдали больную с левосторонней диспраксией.

Больная-левша, 55 лет, заболела внезапно. Когда возвращалась домой, ей «стало дурно», почувствовала «прилив к голове», правая нога почти перестала двигаться. С трудом дошла до дома. Не могла говорить. Правая нога резко ослабела. Но через 2,5 месяца верну­лась на работу, занималась домашним хозяйством.

Через 6 месяцев усилились головокружения, потемнело в глазах, не смогла встать с по­стели. Слабости в правых конечностях не замечала. Левой же рукой она действовать по своему желанию не могла, либо действия были неправильны. Иногда не могла прекра­тить начатые действия. Например, чистя картошку, не могла закончить вовремя действие и начистила целый котел, хотя знала, что этого делать не нужно.

Была госпитализирована в Институт неврологии им. В.М. Бехтерева. Угнетена, раз­дражительна, не могла себя обслуживать. Одну из главных жалоб выражала так: «Левая рука меня не слушает. Я ей прикажу, но она не понимает. Между тем она действует не­зависимо от моего желания: сама лезет в рот, хватает зубы, берет то или другое, но что берет — не чувствую. Рука стала чужая, ненужная, бездомная». Иногда больная ис­пытывает в левой руке холод. Бьет левую руку. Говорит, что левая рука совершает по­ступки не только без ее участия, но и вопреки ее воле; часто вызывает ее возмущение. Так, левая рука берет чужой хлеб, который больной вовсе не нужен; почему-то из убор­ной вытаскивает бумагу, совершает ряд других нелепых и даже «непристойных», с точ­ки зрения больной, действий.

Феномен сочетался с правосторонним гемипарезом, грубым нарушением мышечно-сус- тавного чувства налевых конечностях, особенно на руке, левосторонней гемианопсией. Патологанатомический диагноз: атрофия левой половины мозолистого тела, обшир­ное сосудистое поражение левого полушария. Поражение захватывает и правое полушарие — киста в глубине белого вещества передних отделов затылочных долей, очаг размягчения в теменно-височно-затылочных отделах правого полушария.

А.1. Аке1аШ$ (1945) описал двух левшей с левосторонней диспраксией.

У больной-левши, 26 лет, страдавшей эпилептическими припадками, с24-летнего воз­раста после рассечения мозолистого тела развился левосторонний гемипарез с рас­стройствами чувствительности. Спустя месяц появилась «диагонистическая дис- праксия»: левая рука часто совершала действия, противоположные действиям правой руки. Правая рука надевала платье, левая — снимала. Эти действия совершались си- мультанно, «альтернативно». Больная иногда направлялась куда-то и, сделав пару ша­гов, возвращалась назад; это повторялось много раз. Не могла играть на рояле. Угнете­на, раздражительна, особенно в момент проявления диспраксии. Отмечались также легкая дизартрия; повышение сухожильных рефлексов слева, легкие левосторонние гипе- стезия и гипералгезия. После второй операции — рассечения остатка мозолистого тела и левого форникса эти явления не возобновлялись.

Больной, 27лет, левша. Через год после черепно-мозговой травмы, в 12-летнем возрас­те, появились эпилептические припадки, левосторонняя амблиопия. Сделана одномо­ментная операция — рассечение мозолистого тела. Спустя месяц после операции больной много раз повторял одни и те же действия. В булочной однажды несколько раз брал буханку хлеба левой рукой, возвращал ее и снова брал. После замечания продавца «пришел в отчаяние». Иногда несколько раз надевал и снимал рубашку. Намеревался что-то сделать, например, достать одежду, но «не был в состоянии хотеть это сде­лать». Сделав несколько шагов вокруг дома, он возвращался, доставал одежду.

Иногда были приступы, когда его «праваярука не хочет совершить определенное дейст­вие». Например, больной желает вынуть руку из кармана, но не может это сделать. Если подождет минуту, то может «принять решение» и тогда получается «совершить задуманное». Или когда больной несет что-нибудь в правой руке, у него возникает лож­ное ощущение, что он роняет предмет, чего на самом деле не происходит.

Голант Р.Я. и соавт. (1948) обобщенно оценивают наблюдения А-1. Аке1аМ« и свои и указывают на общее между ними: а) отсутствие синергии между руками; б)-самостоя- тельность движений каждой руки. Левая рука совершает действия, противоположные желанию больного и неприятные для него. Только у одного из больных А-1- Аке1аШ5 сводились на нет правильные действия правой руки из-за того, что левая его рука совер­шала противоположные движения. У второго больного действия совершались во вре­мя приступов. В момент одних приступов левая рука то совершает правильный акт, то отказывается от него; в других приступах правая рука лишается воли, которая возвра­щается к ней через некоторое время. Диспраксия касалась не только мануальных актов. Совершались «неуместные общие двигательные акты», например, больная раздевалась некстати. У всех больных имелось нарушение комиссуральных связей между полуша­риями. Все они — левши и имеют, по характеристике авторов, «смешанную мозговую латерализацию».

Из 30 изученных авторами бальных с рассечением мозолистого тела только у 2 лев­шей были описанные явления. У правшей таких нарушений не было. Р.Я. Голант и со­авт. предположили, что «нарушение межполушарной связи отделяет одноименную руку от доминантного полушария и ставит ее в зависимость от другого полушария— левой руке предоставляется известная самостоятельность». Однако имеющиеся здесь закономерности, вероятно, значительно сложнее, чем предполагают авторы.

В последние десятилетия мозолистое тело стало привлекать к себе внимание иссле­дователей. Усиливается интерес к мозолистому телу у психиатров, изучающих патоге­нез шизофрении, «к числу кардинальных проявлений которой относятся феномены расщепления психической деятельности». Эти исследования стали возможными благо­даря современным методам прижизненной визуализации мозга (Орлова В. А., Трубни­ков В.И. и др., 2000). Авторы отмечают, в частности, увеличение параметров колена ствола мозолистого тела у больных шизофренией.

Психопатологическая симптоматика при опухолях мозолистого тела зачастую обу­словлена вовлечением соседних структур мозга, в то время как при рассечении мозоли­стого тела у больных с эпилепсией наблюдается относительно изолированная картина поражения собственно мозолистого тела. Наблюдение больных после этой операции принесло исключительно интересные данные, во-первых, о функциях мозолистого тела и эффективности расщепления мозга при эпилепсии и, во-вторых, о функцио­нальной асимметрии (неравенстве функций правого и левого полушарий мозга) и межполушарном взаимодействии.

О последствиях «расщепления мозга» размышляли еще в’Х1Х веке, в частности, пси­холог Густав Фехнер, считавший существенным условием «единства сознания» целост­ность мозга. Он писал: «Два полушария мозга, обладающие вначале одинаковыми на­строениями, склонностями, знаниями, одной памятью и, конечно, сознанием в целом, будут впоследствии развиваться по-разному, в зависимости от внешних взаимоотно­шений, в которые каждое из них будет вступать». Он полагал невозможным осуществ­ление этого «мысленного эксперимента» в действительности.

В1940 году появилась статья 1.С. Епскзоп об опытах изучения распространения эпилеп­тических разрядов от одного полушария к другому в мозге обезьяны. Автор предположил,

это распространение в значительной степени или даже целиком осуществляется че- озолистое тело — самую массивную из всех комиссур, соединяющих структуры ле- полушария с соответствующими областями правого. Несколько раньше V/. Уап ;п ег а1. (1940) отметили урежение судорожных припадков у больных эпилепсией, мозолистое тело повреждалось опухолью или иным патологическим процессом, навело на мысль о возможной целесообразности рассечения мозолистого тела с це- яечения больных эпилепсией.

:твенен вопрос: повторяет ли расщепление мозолистого тела клиническую кар­его поражения (опухолевого, сосудистого и т.д.)?

ервые операции (неполная комиссуротомия) осуществлялись американскими хирургами из Рочестера V/. Уап \Уа§епеп и К. Неггоп (1944). Послеоперационное г ие больных, их психическую деятельность изучал А.1. АкеЫйк (1944). Основы- на полученных результатах, авторы вскоре отказались от этой операции: ожидае- сутцественного улучшения состояния, урежения и исчезновения припадков не Другие исследователи продолжали изучать функции мозолистого тела. В начале годов К.Е. Муегз и К.\У. 5реггу — профессор психологии Калифорнийского техно- еского института — показали, что зрительная информация, предъявленная одно- лушарию мозга кошек с перерезанным мозолистым телом, недоступна для друго­му сгария.

. Ро§е1 и С. Во§еп вернулись к этой операции. Отсутствие положительных резуль- раньше они связывали с тем, что разъединение полушарий было неполным

1. Е., Во§еп С.М., 1969). Теперь уже осуществляли полную комиссуротомию. амических исследованиях больных участвовали М.5. Саггаш^а и К. Зреггу. После операции нередко наблюдались различные психические нарушения. Один боль- однажды обнаружил, что его «левая рука борется с правой при попытках надеть ут- брюки: одна рука тянула их вверх, в то время как другая — вниз». В другом случае же больной, «рассердившись, замахнулся левой рукой на свою жену, а его правая схватила левую, пытаясь ее остановить» (Саггат§а М.5., 1970). Возникали и изме- в поведении или способностях больных. Некоторые пациенты сообщали об ис- ^емых ими больших затруднениях в установлении связи между именами и лица- окружающих людей. Это подтвердилось исследованием, в котором испытуемые ы были сначала запомнить имена каждого из трех молодых людей, изображен- на картинках (Ьеуу I. е1 а1., 1972)

По описаниям К. 5реггу, при поверхностном осмотре больные после операции не ались от здоровых, но при подаче сигналов только в одно полушарие у них одна буквально не знала, что делает другая: предмет, опознанный наощупь одной ру­не узнавался при ощупывании его другой. Точно так же воспринимали больные слуховые и зрительные сигналы. В заключение автор резюмирует: «После рассе- мозолистого тела процессы в каждом полушарии протекают независимо, словно уют два человека — каждый со своим жизненным опытом. При этом в каждом арии представлены свои собственные функции: в левом — речь, письмо, счет,

м — восприятие пространственных отношений и не идентифицируемое слова- ■нание». Сознание, по 5реггу, нельзя связать ни с промежуточным мозгом, ни ечком, ни с нижележащими структурами мозга. Большие полушария головного и межполушарные связи — вот что образует нервный субстрат сознания, исследования много дали для расширения представлений об асимметрии функ- полушарий мозга в общем их деле — обеспечении психической деятельности (Вик- И.В., 1983). Тому способствовало «тестирование последствий разделения полу- »: изучение зрительного восприятия изображений на левой и правой половинах

экрана тахистоскопа, отчет испытуемых об увиденном, последующий выбор левой и правой рукой увиденного в изображении предмета без контроля зрения; учет эмо­циональных реакций на изображение обнаженного тела, повседневного поведения больных и т.д.

Симптомы «разобщения полушарий» нестойки и быстро регрессируют, обнаружи­ваются, как правило, в послеоперационном периоде при хирургических вмешательст­вах на мозолистом теле.

При повреждении передних отделов мозолистого тела нарушения взаимодействия полушарий проявляются, прежде всего, в эмоционально-личностных расстройствах, а также в моторной сфере; при перерезке средних отделов — в тактильной, задних — в зрительной.

К специфическим нарушениям при поражении мозолистого тела относятся нару­шения реципрокных координированных движений рук и ног (например, езда на вело­сипеде, печатание на машинке).

Особую группу симптомов составляют нарушения, названные «дископией-дисгра- фией» и заключающиеся в том, что больные не могут писать и рисовать правой и левой рукой. Так, больной-правша при рассечении мозолистого тела может писать только правой и рисовать только левой руками.

Опыты показали, что больные с рассеченным мозолистым телом не могут назвать предметы и прочитать слова, если они были предъявлены в левое поле зрения. При этом они их в некоторой степени узнают, так как способны выбрать подходящие к ним картинки. Этот феномен получил название «аномия». Было обнаружено, что феномен сохраняется и в тактильной сфере («тактильная аномия»). Больные не могут назвать предметы при их ощупывании левой рукой. При зрительном восприятии и ощупыва­нии правой рукой их называние остается нормальным. При этом предметы лучше опо­знаются на ощупь левой рукой (например, при нахождении их среди других).

В ряде случаев при перерезке мозолистого тела в послеоперационном периоде отме­чается синдром преходящей односторонней пространственной агнозии. При дихоти- ческом прослушивании игнорирование выступает в виде выраженного снижения про­дуктивности воспроизведения речевых стимулов с левого уха. Этот симптом наблюда­ется при повреждении различных отделов мозолистого тела у правшей.

В описании К. Зреггу больные выглядят как имеющие «две сферы сознания» («удво­ение сознания»). Переживаемое правым полушарием находится целиком вне сферы опыта левого полушария. Едва ли точен такой язык описания. Здесь каждое полушарие выглядит «думающим», «переживающим». Оно наделяется тем, что присуще только са­мому человеку — носителю мозга, в данном случае — больному эпилепсией с расщеп­ленным мозгом. Но ведь врач или исследователь видит, слышит и оценивает психиче­ское состояние больного, не видя полушарий его мозга. Смеется или плачет именно больной, а не то или иное полушарие мозга, как следует из некоторых существующих описаний больных с расщепленным мозгом (Доброхотова Т.А., Брагина Н.Н., 1998).

При всех возможных возражениях, несогласии с К. Зреггу и М.5. Саггаш^а, нельзя не отметить, что изучение больных после расщепления мозга внесло много нового в пред­ставления о мозге как о парном органе, обеспечивающем психическую деятельность. Полученные данные расширили учение о функциональной асимметрии полушарий — самом фундаментальном свойстве головного мозга человека. Это обстоятельство не ос­талось не замеченным Комитетом по Нобелевским премиям. В решении Каролинского медико-хирургического центра от 09.10.81. было записано, что Нобелевская премия вручается «Роджеру Сперри (одна половина) за открытие функциональной специали­зации полушарий мозга и Дэвиду Хьюбелу и Торстену Визелу (другая половина) за от­крытия, касающиеся обработки информации в зрительной системе».

источник